Есть люди, которых не удовлетворяют обычные жизненные пути, мужественное и страстное сердце которых стремится к новому и неизведанному, двигающему нас вперед. К такой породе людей относился ил наш товарищ, кадет-орловец 60-го выпуска (1909 г.) Миша Смольянинов — серьезней, спокойный, приветливый, аккуратный в подтянутый кадет, с приятным миловидным лицом. В то время как шумная кадетская толпа занималась своими обычными суетными делами, Мишу Смольянинова мы привыкли видеть сидящим за партой, углубленного в сложные математические расчеты, которыми он стремился подкрепить технические изобретения, родившиеся в его мозгу. При этом он всегда, в муках творчества, нещадно тер лоб и ворошил белокурый бобрик.
Свою тягу к новому, к новым открытиям и изобретениям, Миша надеялся удовлетворить на морской службе, но в Морской корпус ему попасть не удалось, так как на медицинском осмотре у него были обнаружены признаки дальтонизма, который он после этого настойчиво старался преодолеть, часами перебирая и раскладывая цветные шерстинки, в надежде приучить глаза к их оттенкам. Потерянная морская стихия, однако, нашла замену в другой, не менее, а может быть более, манящей стихии, стихии воздуха. Ко времени выхода М.С. Смольянинова из корпуса, Русская авиация уже становилась на твердую почву, и он, юнкером Михайловского училища, пользуясь своим родством с начальником авиационного отдела Гатчинской Воздух плавательной Школы полковником Ульяновым, стал частым посетителем Гатчины, жадно знакомясь с тогдашними достижениями авиационного дела.
Отбыв обязательный строевой стаж в 13-й артиллерийской бригаде, он поступил в Авиационную школу, где, во время одного из учебных полетов, сломал ногу и после всегда ходил с палкой. Началась война, и М.С. Смольянинов выдвинулся в первые ряды блестящих Русских летчиков, участвуя во многих воздушных боях и выполняя ответственные боевые задания, за которые п был награжден многими боевыми орденами, включая Георгиевское Оружие.
Революция прервала нормальный и славный путь доблестного Русского офицера. Смольянинов не мог мириться с постыдным бездействием, на которое обрекло его распадение Русской армии. Желая продолжать борьбу, он принял смелое решение — перелететь на ближайший от места его службы союзный фронт, каковыми были Салоники. На своем немецком трофейном "Альбатросе", без посадок, он перелетел над неприятельской территорией и фронтом, подвергаясь обстрелу (был легко ранен) и достигнув цели, явился в распоряжение командира Особого Русского Экспедиционного Корпуса в Македонии генерала Дитерихса.
Если вспомнить все несовершенство тогдашних летательных аппаратов и всю необычность далекого беспосадочного полета над вражеским расположением, то станет понятной исключительность подвига бесстрашного летчика, подвига, который до сих пор сохранился в памяти боевых товарищей М.С. Смольянинова.
На Македонском фронте, состоя в авиационных частях союзных войск, он принял активное участие в воздушных операциях, проявив себя все тем же искусным и бесстрашным летчиком. За свои боевые подвиги он получил ряд иностранных орденов. Однако беспокойное сердце орловского кадета звало его на Родину, и когда, под впечатлением корниловского выступления, ему показалось, что Русская армия возрождается, он испрашивает разрешения вернуться в Россию и получив его, тем же необычным путем, на своем самолете, возвращается домой.
Крах всех надежд на восстановление Русской воинской силы заставил Смольянинова искать новых путей для продолжения службы России. Он, вместе с сербскими частями (добровольцами из пленных), перебирается в Сибирь, а затем в Пекин, где тщетно обивает пороги разных союзных миссий, пытаясь получить разрешение на отправку на западный союзнический фронт. Не добившись такого разрешения и бросив в лицо союзным военным бюрократам свои иностранные ордена, он включается в белую борьбу в Сибири, командуя авиационным отрядом в армии ген. Пепеляева. В одном из боевых полетов, очень несовершенный аппарат, на котором летел Смольянинов, по неизвестной причине, загорелся и доблестный офицер трагически погиб, как гордый орел, опаливший свои могучие крылья. Гибель его случилась в августе 1919 года, в районе между Пермью и Глазовым, у станции Верещагино. Погребен он был у той же станции, и в гроб была положена его верная палка. При погребении присутствовал двоюродный брат героя, старш. лейт. Головин.
Миша Смольянинов погиб 29 лет. Жизнь его была недолгой, но насыщенной славными и яркими делами, проникнутой напряженным духом, который отличал старых Русских кадет. В славном созвездии кадетских жизней, отданных на алтарь Отечества, короткая жизнь Миши Смольянинова будет, незримо и невидимо для многих, сверкать чистой и немеркнущей звездой. Вечная слава и вечная память да будут ему и всем верным Русским людям, разделившим его судьбу.
С любовью и гордостью мы, его сверстники и товарищи, по незабываемым кадетским дням, в год тридцатипятилетия его славной смерти, — склоняем свои седые головы над его далекой, потерянной и покинутой, по незабытой могилой.
P.S. В адрес сайта пришло письмо от читателя Михаила Гоголина из Москвы, в котором он уточняет некоторые моменты. Редакция сайта сердечно благодарит Михаила и публикует его письмо ниже:
На вашем сайте в разделе "Белое движение. Герои. " Опубликована статья из старой "Военной Были" - "Памяти друга, военного лётчика полк.Смольянинова". Статья эта страстная и интересная, но, увы, грешит неточностями, что, разумеется, недопустимо, когда речь идёт о столь неординарной и славной фигуре, как Михаил Сергеевич Смольянинов.
Я в своё время приобрёл весьма обширные рукописные его дневники, которые он вёл с декабря 1917 по май 1919, так что владею информацией в объёме несколько большим, чем авторы статьи, размещённой на сайте.
Разумно было бы внести несколько исправлений и уточнений если не в текст, то хотя бы в комментарий к статье.
Из основных:
- Улетел М.С. на Салоникский фронт не на "Альбатросе", а на "Эльфауге"("L.V.G.").
- Ехал он на Дальний Восток с итальянцами, в вагоне итал. миссии "Кр.
Креста" и с документами на итальянца.
- "бросил в лицо" (отправил с объяснительной запиской) англ. консулу он не "иностранные ордена", а единственную свою иностранную награду, - "Croix de Guerre"("Военный Крест"), полученный им от союзников уже после своего возвращения обратно, осенью 1917. Да и то, крест этот, во избежание дипломатического скандала (случай действительно, из ряда вон!) был по-тихому возвращён английским консулом русскому, где, вероятно, и осел.
- командовал М.С. не "отрядом", а значительно более крупным соединением - он был "Начальником Воздушного флота Сибирской армии", на этом посту и погиб.
- Погиб, кстати, он не в августе , а утром 20 мая 1919, и не в боевом полёте, а при перебазировании авиасоединения со ст.Верещагино на ст. Кез.
- На похоронах присутствовал не "Головин", а Головнин Сергей Сергеевич (из славной морской династии), двоюродный его брат; ему же, кстати, были переданы и дневники М.С.
Есть там и ещё неточности, но следует исправить хотя бы вышеперечисленные.
С уважением, Михаил Гоголин, Москва.