Иоанн Васильевич, прозванный впоследствии Грозным, хорошо видел, что Русь хотя и освободилась от татарской неволи, но еще не освободилась от татарского разорения. То крымские, то казанские ордынцы беспрестанно нападали на русские области, жгли, грабили, многих уводили в плен. С крымчаками воевать было трудно, потому что они жили за непроходимыми степями. С казанцами же Иоанн считал необходимым воевать как с врагами близкими и вредившими России не хуже Батыя. Потому он и решил покончить с Казанским царством. Выступив в поход против татар, 20 августа стопятидесятитысячное русское войско расположилось в шести верстах от Казани, на равнине между Волгой и горой, на которой возвышался крепостной город с каменными мечетями и башнями. В нем, укрепленном дубовыми стенами, обведенными глубоким и широким рвом, находилось тридцать тысяч отборных татарских ратников вместе с царевичем Едигером. О мире казанцы не думали, запаслись вдоволь съестными припасами и снаряжением. Днем они открывали даже пальбу со стен и башен, а ночами совершали внезапные вылазки, чтобы поме¬шать русским ближе подойти к городу и закрепиться. Русские же огородили Казань сплошной изгородью, наставили туров (плетеные короба с землей), так что ни в город, ни из города не было хода. Под турами они спрятали пушки и начали обстреливать крепость. Но казанцы не сдавались. Царь, узнав про подземный ключ, из которого горожане брали воду после взятия реки Казанки, приказал своему «розмыслу», то есть иностранному инженеру, вкатить одиннадцать бочек пороха в сделанный ими подкоп и взорвать. Последовавший взрыв обрушил часть городской стены, перебил много народа камнями и бревнами, падавшими с высоты. Удальцы солдатики бросились было в пролом, но казанцы пришли в себя и отразили атаку. Уныние, однако, охватило татар, им приходилось пить гнилую воду, от которой многие из них умирали. Осадные работы между тем шли своим чередом. Против одних ворот русские поставили шестисаженную башню, поместили туда стрельцов, кои открыли такую пальбу поверх городских стен, что побивали людей на улицах и во дворах, так что те вынуждены были рыть ямы, норы, землянки и укрываться в них. И все таки казанцы не сдавались. Приближалась осень с дождями и непогодой. Иоанн решил взорвать крепостную стену и взять город с бою. По его приказу сделали три подкопа. 30 сентября был взорван один подкоп, разрушивший часть стены. Казанцы ужаснулись. Русские бросились через ров, засыпав его турами. Закипела страшная битва. Казанцы сражались отчаянно, но русские взобрались на стены и заняли одну из башен. И все-таки царь приказал отступить, ибо сомневался в успехе приступа. Утром горожанам было предложено от имени государя покориться добровольно. Те надменно отвечали: «Не бьем челом; на стенах Русь, на башне Русь — ничего, мы другую стену поставим и все помрем или отсидимся». Оставалось взять город приступом.- Сделали подкопы, войску было приказано быть готовыми к бою. На заре 2 октября государю было доложено, что «розмысл» вкатил 48 бочек пороха в подкоп под городскую стену, что татары его работу заметили, а потому ждать больше нельзя. Предводитель надел свои доспехи и пошел в походную церковь. Обедня началась при восходе солнца. Государь молился усердно. И вот, едва диакон возвышенно произнес слова Евангелия: «И будет едино стадо и един Пастырь»1, как раздался сильный грохот, земля дрогнула и заходила под ногами. Это был взрыв первого подкопа. Царь, было, выглянул из дверей, но остался молиться. Диакон едва произнес прошение: «О еже покорите под нози его всякаго врага и супостата», как раздался второй взрыв, сильнее первого. Дым и земля, взорванная порохом, затмили свет; бревна, камни и множество людей подняло на воздух; со страшной высоты падали обезображенные трупы, разорванные тела. С криком: «С нами Бог!» — русское воинство со всех сторон ринулось в город. Татары взывали к Магомету и встретили русских приступом. Жестокий бой закипел в городских воротах, в проломах и на стенах. Царский боярин доложил государю, что русские бьются с неверными. Иоанн отвечал, что он до конца отстоит службу в уповании на милость от Христа Спасителя. Явился второй вестник, стал звать царя к войску, но тот ничего не отвечал, плакал и молился: «Не оставь меня, Господи Боже мой, и не отступи от меня». Только когда Иоанн причастился Святых Христовых Тайн, принял благословение от своего духовника, только тогда сел он на коня и поскакал к полку. Русские знамена уже развевались на стенах Казани, наши были в городе, однако продвигались вперед медленно. Татары не уступали, стрелы сыпались как дождь, с крыш бросали бревна, кидали камни, обливали наступавших кипятком. Ряды православных стали редеть. Казанцы приметили это, подналегли, и русские попятились, начали быстро отступать. Об этом доложили государю. Тот послал на подмогу свежий полк, который и сломил отчаянное сопротивление казанцев. Царевич Едигер заперся в своем дворце и долго отбивался от наступавших. Но видя, что ему не спастись, бросился было со своим от¬рядом к городским воротам, чтобы прорваться сквозь ряды атакующих, но ничего не вышло, ему заградили путь. Взобравшись на стенную башню по трупам своих солдат, татары кричали русским: «Отдаем мы вам своего царя живым, ведите его к своему государю, а мы выйдем в поле испить с вами последнюю чашу в бою!» И тотчас бросились со стены, с трудом добрались до Казанки и перешли ее вброд. Однако русские воеводы перебили их всех.
Наконец Казань была взята. Не осталось в ней ни одного ратника. На стенах, во рвах, на лугу, по улицам грудами лежали трупы. Иоанн приказал очистить главную улицу, ведущую во дворец. Сам же между тем слушал благодарственный молебен, водружал крест собственными руками на том месте, где во время сражения возвышалось царское знамя, и отдавал распоря¬жение строить здесь же церковь во имя Спаса Нерукотворенного. По очищении Дворцовой улицы государь въехал в Казань, окруженный воеводами. Встретили его несколько тысяч православных, томившихся в татарской неволе и теперь освобожденных. Они кланялись царю до земли, называя его своим избавителем. Все захваченные богатства он отдал войску, а себе взял лишь городские пушки, знамена да Едигера.
В покоренной Казани Иоанн оставил наместника, сам же вернулся в Москву. Весь город вышел навстречу царю-победителю. Плакал народ от радости, что побит лютый враг. Радость была великая и у царя. Покорение казанских татар было славным событием для русских. В этом они видели победу христиан над басурманами, победу над заклятыми врагами, разорявшими Русскую землю, угонявшими православных тысячами в тяжкую неволю. И как было не ликовать, не радоваться! До того времени великие московские князья сражались только за свое и не помышляли о том, чтобы покорять чужие земли. Молодой русский царь захватил чужое царство, да еще царство татарское, страшное и грозное для России! Было чему радоваться, было за что прославлять царя и славословить Господа Бога!
Есть чему у них поучиться и нам, братья-воины — смелому, отважному приступу, тому, как защищать себя и отечество от неверных с упованием на помощь Божию.