Беседа с врачом-психиатром, психотерапевтом высшей квалификационной категории, доктором медицинских наук, подполковником внутренней службы Жовнерчуком Евгением Владимировичем
Часть 1. К психиатру, как… на расстрел
- Евгений Владимирович, в своём прошлом интервью, Вы обещали рассказать читателям, как вести себя на приёме у специалиста - психиатра. Итак, человек осознав, что ему плохо и дискомфортно, преодолев стыд и страх, наконец, решается пойти на приём к психиатру. На что ему настраиваться, к чему быть готовым?
- Борьба мотивов в душе - идти или не идти на приём, естественна. Ведь в народе «хорошо известны» по мемуарам, рассказам и особенно фильмам принципы «лечения» в период советской карательной психиатрии: смирительные рубашки, «лошадиные» дозы психотропных препаратов, превращающих человека «в растение» и т.д. Все эти переживания на тему «как я дошёл до такой жизни, что оказался среди тех, кого раньше считал ненормальными, сам подшучивал над ними», вполне естественны для человека, впервые почувствовавшего необходимость обратиться к психиатру (психотерапевту). Именно на данном этапе ему особенно важно получить квалифицированную информацию о современном состоянии психиатрической помощи в нашей стране, в системе минсоцздравразвития или ведомственной медицины, методах и принципах лечения, правах и обязанностях пациента и врача. Хорошо, если есть возможность предварительно посоветоваться со священнослужителем, рассказать о своих проблемах. Как правило, если им не удаётся помочь человеку, они сами рекомендуют обратиться к специалистам.
Когда этот процесс у нас будет налажен и запущен, искоренятся штампы о современной отечественной психиатрии, как исключительно «карательной», а акценты её восприятия в обществе сместятся с негативной на позитивную. Тогда постепенно исчезнут все страхи перед психиатрами, и общество в целом будет здоровее. Замечено, что чем образованнее человек, тем меньше у него страхов и домыслов, в отношении врачей-психиатров.
Психиатр - такой же врач, как хирург или стоматолог, так же учился в медицинском институте, только специализировался не на суставах и костях или внутренних органах, а на психике. Отличие и специфика лечения состоит ещё в том, что другим специалистам помогает техника. Сделал человек кардиограмму и терапевту уже наполовину ясно, отчего инфаркт и подскочило давление. Сделал рентген - и видны проблемы костных тканей или лёгких. УЗИ, анализ крови даст ответы почти на все вопросы основных соматических заболеваний.
У психотерапевта нет инструмента или аппарата для «зондирования души», её исследования, иначе было бы примерно так: сделали рентген души - и сразу стало ясно, она повреждена там-то и настолько-то и для её лечения срочно нужна операция. Поэтому врач-психиатр для пациента в данном случае является автономным аппаратом. Не равнодушным холодным механизмом, а именно чувствительным аппаратом, цель которого выявить и зафиксировать симптомы и источник заболевания, его причины, чтобы затем уже лечить их. И такой вот дипломированный «врач-аппарат» отечественного производства, продиагностировав проблему, выносит вердикт.
И здесь очень важный момент. Пациент не должен обижаться на вердикт, который выносит специалист-психиатр именно по той причине, что он не обижается на аппарат или на терапевта, который изучив его ЭКГ, поставит диагноз - микроинфаркт и назначит лечение вплоть до операции. Так же и психотерапевт на основании имеющегося у него образования, опыта и полученных в ходе исследования данных выносит своё решение. И если у пациента невроз или психоз, то это не приговор, а, прежде всего, руководство к действию – лечению.
Чтобы не было обид и удивлений, надо не тянуть с походом к врачу, а идти сразу, как возникли проблемы, ведь любую болезнь легче лечить на ранней стадии.
В потёмках чужой души
Трудно, конечно, поверить незнакомому человеку в белом халате, который побеседовав некоторое время, расспросив о том о сём, вроде бы нейтральном, вдруг говорит о болезни! Ответственность на враче-психотерапевте лежит очень большая, ведь он, не видя больного органа - души, которая, как известно – потёмки, вдруг ставит диагноз – больна. Но если у пациента, по какой- либо причине всё-таки нет доверия к врачу – психиатру, не стоит разочаровываться во всех специалистах, просто надо пойти на приём к другому доктору.
Как же он определяет болезнь того, чего в глаза не видел, поскольку зримого субстрата души обнаружить так и не удалось!? Пока только при помощи существующих психических техник и технологий. Фактически душа оценивается специалистом - врачом по душевным качествам или психическим функциям человека. А они напрямую связаны с его анатомическим субстратом. Т.е. за слух, зрение, память отвечают определённые участки коры головного мозга, но душа каким-то отдельным органом не определяется, а является как бы собирательным образом этих функций. У человека они могут быть нарушены, например, пропали слух и зрение, но душа при этом остаётся. Но если уйдёт душа, то прекращает работать весь организм – наступает смерть. Или если человек находиться без сознания: не видит, не слышит, не чувствует, не говорит, то и душевных качеств у него в данный момент нет, душа как бы замирает. Косвенно говоря, по нарушениям определённых функций психики, можно судить и о состоянии души человека. В контексте статьи уместно допустить, что, душа – это и есть психика человека.
Психику же врач пытается препарировать «специальными скальпелями» - набором методик, применяемых в основном в ходе беседы с пациентом, наблюдая за его реакцией. Нередко психиатру в этом помогают медицинские психологи со своими тестами, программами, которые, как правило, косвенно говорят о состоянии души. Однако на 100 процентов доверять тестированию нельзя, поэтому комплексное диагностическое обследование включает в себя и психологическое и, если надо, обследование нескольких физиологических функций, которые косвенно говорят о состоянии психики. Но самым главным критерием, повторю, является клиническая беседа психотерапевта с пациентом, которая определяет его душевное состояние.
Строго секретно! Конфедициально!
Не надо ломать голову в беседе с психиатром, как бы так выразиться, чтобы вас поняли, не надо сыпать научными и медицинскими терминами, стараясь блеснуть какими-то познаниями в области психологии. Так же не нужно заранее ставить себе какой-то диагноз. Врач потому и является тем специалистом, который способен из простого общения и ответов на самые обычные вопросы составить достаточно правильный и полный психологический портрет. Например, многие пациенты любят ставить себе диагноз депрессия, которая на самом деле встречается совсем не так часто.
И поэтому мой совет: на приёме у специалиста вести беседу на привычном языке, как с обычным человеком. Психиатрическая наука основана на описании психопатических феноменов, т.е. отклонений и чтобы врач мог лучше понять ваше душевное состояние, попытайтесь передать ему его так, как бы вы рассказываете об этом хорошему другу, непосвящённому в тайны психиатрии.
Начните с того, что именно привело вас к специалисту, что тяготит, что не так, какой дискомфорт. Например, человек не испытывает радости от жизни, или его часто посещают мысли о самоубийстве. Старайтесь быть откровеннее, не хитрите, не выставляйте себя в лучшем свете. Иначе, зачем вы пришли к врачу с проблемой? Откровенность с врачом поможет быстрее найти причину вашего недуга. Так же не стоит наговаривать на себя, придумывать того, чего нет или только кажется. Представьте себе, что вы пошли делать рентген, а сами мешаете врачу обследовать вас или пытаетесь обмануть: вместо правой больной, ставите левую здоровую ногу. Какая от этого польза?
Итак, чем больше человек будет откровенен, тем больше будет эффект от лечения. Разговор старайтесь вести в том русле, в котором его направляет врач, не уводить его в сторону. Как правило, после того, когда вы высказали жалобы, врач задаёт вопросы из вашей биографии, личной жизни. Врача интересуют лишь те стороны вашей биографии, которые привели вас к нему: наследственность, семейное положение, род деятельности, влечения, привычки и т.д.
Далее, как правило, врач интересуется информацией о протекании беременности, когда вы находились в утробе, родах, посещении детского сада, школьного периода, дальнейшей учёбы или службы в армии и всех последующих узловых событиях вашей жизни. Нужно помочь врачу определить, на каком её этапе вы испытывали трудности или какие-то психологические травмы, которые вполне могли стать причиной развития у вас нынешних проблем или недугов.
При этом необходимо знать, что существует понятие врачебной тайны и что полученная от вас психиатром информация является конфиденциальной, не подлежит огласке и это право охраняется законом. В случае необходимости врач имеет право завести отдельную медицинскую карту, которая будет храниться в недоступном для других, в т.ч. врачей месте, куда будет занесена эта информация. Доступ к ней открыт только специалистам по вашей болезни. Даже члены вашей семьи, придя к врачу, не смогут, если захотят, узнать то, что говорилось вами врачу. Тем более это касается посторонних лиц, включая ваше начальство или руководство. Бывает командир, доведя своего подчинённого до нервного срыва, так что тот попадает к психиатру, звонит доктору и пытается выяснить у него, о чём шла речь на приёме. Но в данном случае срабатывает механизм врачебной этики и психиатр откажет назойливому просителю, на что имеет законное право.
А вот вам, если у вас есть признаки заболевания, врач обязан об этом сказать, расшифровав, может быть сложный диагноз. Поэтому самому пациенту совсем не обязательно стараться заглянуть в свою карту, из которой он мало что может понять, поскольку все записи там делаются, как правило, на птичьем, медицинском языке.
Когда с начальником согласья нет…
- А как сообщить об этом походе на работе, службе? Стоит ли это делать вообще? Должен ли знать об этом начальник?
- Что касается коллектива, особенно воинского, то здесь очень важна роль командира, начальника. Он должен отнестись к проблемам своего подчинённого с пониманием. В идеале сам командир, заметив симптомы предболезненного состояния подчинённого: тревожность, апатию, или наоборот затянувшееся возбуждение, должен порекомендовать ему обратиться к специалисту. Делать это надо в деликатной форме, а не прилюдно, покрутив пальцем у виска, дескать, у Вас, товарищ Иванов, крыша съехала и пора Вам в психушку.
Если бы командир, нашёл время изучить уровень психического здоровья своих подчинённых (о чём есть запись в карте профпсихотбора, хранящегося в личном деле солдата), то эти знания помогли бы лучше их узнать, чтобы грамотно распределять на них психологическую нагрузку.
Такой командир в состоянии будет разобраться и отличать тех, кто стремится «закосить» от службы, а у кого есть признаки заболевания. Контакт начальник-подчинённый, вызванный с одной стороны заботой о здоровье, а с другой стороны доверием – это идеальный путь избегания многих неприятностей: от трудопотерь до ЧП и суицидов. Когда начальник узнаёт, что на душе у подчинённого тяжело, а сам он не в силах помочь, лучшим для обоих будет отправить его к специалисту.
- Ну а если командир сам – источник и причина этого похода к психиатру? На мой взгляд, в последнее время воспитался и укоренился тип командира, как «лихого рубаки», который способен быстро принять решение, добиться его выполнения любым путём. Это, конечно, хорошее качество для военного человека, но с другой стороны ведь не секрет что такая задача выполняется за счёт личного времени и здоровья военнослужащих.
- Надо понимать, что в период реформирования силовых структур, сами командиры и начальники поставлены в гораздо более тяжёлые условия. Поток информации, которая обрушивается на них, слишком велик, а постоянно меняющиеся требования, условия и сроки исполнения тех или иных задач, на фоне изменения законодательных актов, да ещё при сокращении численности управленческого звена, ложатся тяжелой ношей на плечи командиров. Они испытывают колоссальнейший информационный стресс, который не может не передаваться по цепочке на подчинённых.
Поэтому начальников, которые, несмотря на эти нагрузки, являются отцами - командирами, реально вникают в нужды подчинённых, не так много, как хотелось бы. Увы, часто начальник, выполняя полученную задачу, идёт к её решению напролом, кратчайшим путём, «махая шашкой», что подразумевает психологическое перенапряжение, как у него, так и у подчинённых, а это напрямую связано с потерей здоровья, в т.ч. психического.
Всегда ли оправданы такие действия? Нет ли компромиссных решений с меньшими «психопотерями»? Если начальник будет отдавать себе отчёт в том, что он стал причиной заболевания хотя бы одного своего подчинённого, то это должно заставить его задуматься о своём неверном стиле руководства. Командиру хоть немного изучившему своих людей, надо понимать, на ком, грубо говоря, можно «срываться», а на ком - не стоит, из-за слабой стрессоустойчивости последнего, что приведёт его к нервному срыву, выводу из строя.
Нам, специалистам-психиатрам, хотелось бы, что бы командиры учитывали наши пожелания, были более гибкими, сдержанными, сочувственными. Наверное, их надо, прежде всего, адресовать начальникам более высокого ранга, от которых нисходят все указания и сроки исполнения. Давайте мы рассмотрим отношения начальник-подчинённый более подробно отдельной темой.
Беседовал подполковник Роман Илющенко
Часть 2. Куда уехал цирк?
В контексте обсуждаемой проблемы взаимоотношений между начальником и подчинённым, в беседе с врачом психиатром, психотерапевтом высшей квалификационной категории, доктором медицинских наук, подполковником внутренней службы Жовнерчуком Евгением Владимировичем, мы решили затронуть такую щепетильную и почти закрытую тему т.н. «командирского произвола».
Армия – родной дом или «дом терпимости»?
- Евгений Владимирович, есть воинские коллективы, где не просто процветает культ грубой силы, как единственного рычага решения всех вопросов, но ещё насаждается и культ подавления человека, как личности. Таких примеров, когда с подачи старшего начальника, насаждается система страха, внутреннего террора, доносительства, подозрительности, к сожалению немало.
Это же ненормально, когда устраиваются своего рода экзамены на прочность – новичок подвергается со стороны начальника психологическому прессингу, давлению; когда предпринимается попытка сломать человека, как личность, подмять под себя и если офицер или прапорщик прогибается, «ломается», то остаётся служить, занимая свою «нишу»? А если нет, то служить ему здесь не дадут. Мне кажется, это один из проблемных узлов нашей отреформированной армии, из которой пока никак не удаётся создать полностью отмобилизованный, приведённый к действию боеготовый продукт.
Как же решить эту проблему? Как сделать, чтобы армия воспринималась военнослужащими, как родная стихия, как большая дружная семья, а не как «дурдом» или «дом терпимости», как иногда называют свою часть военнослужащие?
- Вопрос очень сложный. Я могу ответить на него только в силу своей компетенции, как военный врач-психиатр. Давайте вспомним, о чём мы говорили в прошлой беседе, что на командиров информационный стресс сказывается в гораздо больших масштабах. И не каждый может выдержать его давление. С другой стороны, обладание властью является серьёзнейшим испытанием для человека, которое тоже не всем по силам. Настоящий командир – это гармонично-развитая личность, способная к самоконтролю и самоотдаче. Только тот офицер сможет эффективно и грамотно руководить и управлять подразделением, кто добьётся поставленной задачи с минимальными потерями, психологическими конфликтами и срывами. С таким командиром, наверняка, служить легче и в его подразделении, будет порядок, как в дружной семье.
Давайте не будем спешить винить во всём командиров, а посмотрим на подчинённых. Каждый из них, должен чётко знать своё «место в строю». Но проблема часто возникает из-за того, что сам подчинённый «выпал из строя», переоценил свои заслуги, возвысил себя, а его просто в буквальном смысле «поставили на место». И для кого-то это уже повод бежать к врачу за больничным, говорить, что у него стресс! Как правило, армейский быт отлажен чётко: один день похож на другой, надо только приноровиться к этому ритму с минимальными для себя «психопотерями». И, конечно, необходимо помнить, что в армии действует принцип единоначалия, который означает приоритет мнения командира. С этим необходимо не просто примириться, а воспринимать, как факт.
Тем военнослужащим, у кого начальник редко пребывает в хорошем расположении духа, лучше всего попытаться понять его. Во-первых, причиной командирского гнева могут быть они сами, их ошибки; во-вторых, надо брать в расчёт, что с командира, как я сказал, ещё более жёсткий спрос, он сам является чьим-то подчинённым; в-третьих, подчинённым не известен весь замысел руководства, только малую часть, которого они призваны исполнять; в-четвёртых, у командиров есть ещё личная жизнь со всеми её проблемами. А ещё есть в-пятых, в-шестых и так далее. Есть мудрая, известная с давних времён мысль, суть которой применительно к ситуации можно выразить такими словами: ты не можешь поменять начальника, тогда поменяй своё отношение к нему т.е. попытайся понять его. Поэтому я бы посоветовал не искать «правду», не тратить на это силы, не портить нервы себе и другим, а попытаться относиться ко всему философски, а ещё лучше с самоиронией, юмором.
Иногда говорят про армию так: мол, цирк уехал – клоуны остались. Или: кто служил в армии, тот в цирке не смеётся. Вот и воспользуйтесь случаем, посмейтесь, снимите напряжение, разрядите обстановку. Вспомните, что вам за это ещё и деньги платят и выслуга идёт. Кто сказал, что служба – дело серьёзное? Юмор в армии очень даже уместен и ценить его здесь умеют. В том числе и большие начальники. Сколько есть анекдотов, которые начинаются примерно так: «Заходит генерал в роту…»
Большую роль может сыграть и такой фактор, как адаптация. Чем дольше человек находиться в армии, тем он больше адаптируется, приспосабливается к её условиям.
«Я - начальник, ты – дурак»
- Адаптироваться, значит приспосабливаться. Хорошо известна армейская поговорка: «я – начальник, ты – дурак. Ты – начальник, я - дурак!», работающая и по сей день в нашей реформируемой армии. У Вас нет ощущения, что следуя этому негласному универсальному принципу подбора и расстановки кадров, на службе останутся только приспособленцы, которые готовы побыть «дураками», чтобы потом стать такими же начальниками?
Но сможет ли быть хорошим начальником, тот, кто большую часть службы оставался «дураком»? Неужели это то, что нужно нашей армии, нашей России, которая, как никогда, испытывает голод на принципиальные кадры, которые традиционно поставляла армия?
- Сам принцип адаптации, приспособленчества в психологии носит сугубо позитивную направленность. Это один из заложенных природой способов выживания, самосохранения особей. Но вот хорошо ли это отразиться на службе? Вопрос наверно больше адресован офицерам кадровых или воспитательных структур, но я скажу своё мнение.
У каждого офицера есть свои обязанности, которые он должен выполнять, чего от него требует устав и присяга, т.е. он должен быть «разумно принципиальным». Но не всегда такой подход к делу устроит начальника, которому подчиняется данный офицер. Как ему поступить: по уставу или по «здравому смыслу», с учётом мнения начальника? Каждый будет решать самостоятельно, но на приём к психиатру скорее попадёт тот, который будет действовать принципиально, потому что у него скорее возникнут трения и проблемы во взаимоотношении с командиром. Таков парадокс жизни!
Получается замкнутый круг: психиатры учат военнослужащих приспосабливаться, а обществу, которое содержит и врачей и армию, для своей же пользы нужны люди, не идущие на компромисс с совестью, которые в экстремальной, боевой обстановке будут действовать решительно, без оглядок на мнения начальства, а порой вышестоящего руководства, добиваясь Высшей цели – блага Отечества. В этом таится опасность для общества, которую, быть может, никто ещё всерьёз не рассматривал. Армия не должна воспитывать приспособленцев, пришедших туда для получения различных благ, иначе такая армия небоеспобна. Как тут не вспомнить известное грибоедовское: «Служить бы рад – прислуживаться тошно!», ставшее девизом многих порядочных русских офицеров.
Очевидно, адаптирование должно быть не самоцелью, а лишь способом выживания для выполнения стратегической задачи. Если сравнить воинов, поднятых силой приказа в атаку, то приспособленец заляжет в первую же воронку и просидит в ней весь бой - ведь если его учили только выживать и беречь себя, то он всё делает правильно. А человек чести и долга использует такую воронку только, как возможность для передышки, чтобы дальше снова броситься в бой, выполнить приказ, взять, пусть даже ценой своей жизни, рубеж.
С точки зрения психиатрии он поступает неразумно, не бережёт себя. Именно поэтому здесь психиатрия скромно уступает место командирам и лицам, обличённым властью, которые должны все эти нюансы учитывать и воспитывать своих подчинённых в соответствующем духе.
Как психиатр хочу лишь предупредить, что привычка постоянно приспосабливаться, мимикрировать, может стать причиной серьёзных психических заболеваний, привести к дисгармонии личности. Приспособленчество, став чертой характера, сыграет с таким человеком злую шутку. Например тогда, когда он, уволившись в запас, попытается устроиться на высокооплачиваемую работу. Хорошие деньги, как правило, платят тем, кто является гармоничной, самодостаточной личностью.
У военного человека и офицера, прежде всего, должно быть выработано чёткое видение того «рубежа», переступив который он становиться предателем и изменником. А до этой роковой черты он, элементарно сохраняя свою жизнь, здоровье, строит свою служебную карьеру, пусть даже поступаясь мелкими второстепенными «принципами», не порочащими его чести, не подрывающими основы военной службы. Примеров кто и когда так поступал в военной истории России, слава Богу – великое множество.
Возможно, что в воспитании у военнослужащих необходимых качеств, пригодиться и опыт нашей Церкви с её идеалами самопожертвования «полагать живот за други своя». И начинать передавать это опыт она должна, прежде всего, с офицеров, с командиров.
Без чести - нет и офицера
- И всё-таки, как быть тому, у кого начальник, из тех самых вчерашних «дураков»? Чувства юмора может просто не хватить, да и адаптироваться, как мы видим, можно лишь до определённой степени.
- Не забывайте, что армия - слепок общества. И все процессы, протекающие в нём, затрагивают и армию. Посмотрите внимательно, что происходит в стране? Падение нравов, неприкрытый цинизм, рост преступности, коррумпированность. В силу своей специфики, в условиях армейской закрытости, негатив порой приобретает здесь свои уродливые формы, доведя, например, чиновничий беспредел на гражданке, до дуболомства в армии – так я назову крайние проявления командирской дури, тщеславия.
Армия должна быть защищена от проникновения в её среду вредных, разлагающих течений – негативного информационного воздействия. Один из наиболее верных способов препятствия этому – здоровый офицерский корпус с его традициями и принципами, где на первом месте стоит офицерская честь. Это ключевое понятие. Как там Суворов говорил: «Без чести нет и офицера». Поэтому о чём дальше можно вести речь, если у командира нет чести? И это беда не только его подчинённых, но и самой армейской системы. Но и решить эту проблему может только сама армия, здоровый офицерский коллектив, отторгая из себя инородное тело. Здесь, на мой взгляд, свою воспитательную роль должны сыграть офицерские собрания в их первоначальном понимании, как закрытого рыцарского ордена. Психиатр же не в состоянии оказать влияние на командира. У него нет такой власти и возможностей.
Быть может, с этим справятся служители культа, которых стали возвращать в армию и которые по своему сану и долгу призваны благотворно влиять на окружающих. Наверное, им предстоит заполнить тот вакуум, который образовался в армии после ликвидации партполитаппарата. Видимо, они и должны начать с возрождения понятий чести, достоинства, морали, напоминать людям, что служба в армии является не только почётной обязанностью, но и священным долгом.
- Доктор, скажите честно, много обращений военнослужащих и сотрудников, пострадавших от действия начальников?
- Я бы не стал слишком драматизировать ситуацию, ведь абсолютное большинство наших военнослужащих продолжает добросовестно служить, исполняя свои обязанности. Это говорит о том, что в целом психологический микроклимат в армии благоприятный (если не брать в расчёт спорные моменты на этапе реформирования). И это не должно вызывать удивления, ведь в армию изначально производится отбор – туда берут полноценных, здоровых, в т.ч. психически, молодых людей. Из тех, кто обращается за помощью к специалистам – психиатрам, лишь довольно небольшая часть является жертвами командирского произвола и большинство из них – солдаты по призыву, которые не смогли адаптироваться к новым условиям жизни. Некоторые из наших пациентов контрактников попали к нам, став жертвами возросших требований командования, которое я увязываю с повышением силовикам денежного довольствия. Когда срабатывает стереотип: «За такие деньги и работать должны в 2-3 раза больше».
Подводя итог разговора, хочу сказать, что схема сохранения и поддержания на должном уровне психического здоровья военнослужащих, как мы убедились, будет работать при наличии двух главных факторов: стремления к обоюдному пониманию начальником и подчинённым друг-друга и выполнение командирами элементарных требований и рекомендаций, выражающихся в их заботе о подчинённых. Не оставляя вниманием тех, кто пытается всеми способами «закосить» от службы. Об этом, я думаю, мы поговорим в следующий раз.
Беседовал подполковник Роман Илющенко
«Кубок Александра Невского»
24 марта 2012 года, курсанты «Нашей Армии» приняли участие в Кубке по дисциплине «Практическая Стрельба», который традиционно проводится Спортивно Патриотическим Центром им. Александра Невского (http://www.patriocenter.ru/).
Всего во втором этапе Кубка приняло участие 34 команды по 3 человека в каждой. 13 команд в категории до 18 лет. 21 команда в категории 19 лет и выше. Наш ВПК «Авангард» выставил 4 команды в разных категориях. Для выполнения упражнений соревнования используется страйкбольное оружие организаторов, пистолеты и карабины.
Упражнения Кубка включают в себя два «сценария». Первый – это стрельба из пистолета с подвешенной к потолку покрышки, которая специально раскачивается. Одной рукой приходится держаться, так что попасть даже в неподвижные мишени ой как непросто! Второй сценарий – стрельба из карабина по мишеням, которые видны через окошки в «лабиринте» причем находятся они на уровне от пола до головы. Приходится аккуратно двигаться в ограниченном пространстве и управляться с длинным стволом, не задевая стенок «лабиринта».
Кажется – не так уж и трудно? Это иллюзия. Все упражнения проводятся на время при необходимости соблюдать строжайшие меры безопасности. Нарушил угол безопасности оружия – дисквалификация, «ДК». Задержал палец на спусковом крючке – ДК. Кончились патроны – 0 очков. Не успел сбить финальную мишень – 0 очков. Одним словом, требуется полный самоконтроль, твердость руки и хладнокровие.
Тем паче мы удивились, когда на первое место в категории до 18 лет, вырвалась команда, в которой скромно выступала автор данной статьи. Редко, но метко, что называется! Остальные наши команды заняли четвертые места в обеих категориях, не дотянув буквально пары очков до пьедестала почета. Сказывается нехватка опыта, волнение.
Выражаем благодарность Центру имени Александра Невского за организацию таких интересных и необычных соревнований. Скажу честно, что именно с их подачи этап «Практическая Стрельба» появился на нашей «Наука Побеждать».
Слава труженикам патриотического воспитания, Слава России!
Дианова Анастасия
Вестник «Наша Армия»
Специально для «Народного Собора»
Россия, как и многие страны мира, испытывает последствия глобального мирового кризиса. Нас убеждают, что его причины общие для всех – финансовые, экономические, политические. Однако, это не совсем так. Главной причиной постигших нас проблем и бедствий является негативное информационное и психологическое воздействие на людей. Так считает внештатный главный специалист по специальности «психиатрия» (главный психиатр) Департамента материально-технического и медицинского обеспечения МВД России, начальник психиатрического отделения Центральной больницы МВД РФ, подполковник внутренней службы доктор медицинских наук Евгений Владимирович Жовнерчук.
- Почему этой проблемой обеспокоился именно врач-психиатр?
- По роду своей деятельности психотерапевты, психологи больше других знакомы с проблемами обращающихся к ним за помощью граждан, число которых с каждым годом растёт, и поэтому нам чётко видна причинно следственная связь между ростом психических заболеваний и тем информационным потоком, который ежедневно, ежечасно обрушивается на нас. Информация – предмет малоизученный, требующий более глубокого и детального изучения. Нас интересует информация, которая разрушительно действует на человека, калечит, убивает его. Ведь получив смертельную дозу информации, человек либо спивается, медленно убивая себя, либо лезет в петлю, либо сходил с ума, либо становиться инвалидом. Причиной смерти или заболевания укажут что угодно, не назвав главную – «отравление, передозировка негативной информацией». В любом случае, даже выжив, такой человек не может считаться полноценным членом общества.
Поэтому, психическое здоровье, состояние души («психо» - ψιχος в переводе с греческого – «душа») наших граждан должно беспокоить не только узких специалистов, но и руководство страны. Это проблема из категории национальной безопасности. Исходя из этого, задача государства состоит в том, чтобы максимально оградить граждан от негативной информации и создать такие условия жизни, чтобы люди могли достойно переносит информационные стрессы.
- Что Вы понимаете под термином информация, с точки зрения психиатрии?
- Информация – это буквально всё, что человек видит, слышит, чувствует и воспринимает, чаще всего неосознанно. Информация разделяется на три типа. Есть информация, которую можно назвать фоновой, нейтральной. Шум дождя, солнечный свет, шелест листвы, запах луговых трав и т.д. Она монотонна, не несущая какой-то окраски, поэтому существенно не влияющая на человека. А есть информация, которая несёт положительный или отрицательный заряд. Однако чёткой границы, которая делила бы информацию на нейтральную, агрессивную или позитивную нет, поскольку всё зависит от конкретного человека: что для одного плохо, другому может быть нейтрально или безразлично.
Однако, есть целые блоки информации, которые будут активно воздействовать на всю популяцию, на весь народ, обладающий единым мировоззрением, общими культурными традициями, обычаями, вероисповедованием, языком. Трудно поверить, что эти информационные блоки составляются стихийно, сами собой. Это работа конкретных людей и целых организаций, преследующих узконаправленные, корыстные цели, говорить о которых не входит в план данной публикации. Зафиксируем лишь, что манипуляция информацией – дело крайне важное и ответственное и недаром говорится, что тот, кто владеет информацией, тот по праву владеет миром.
Любую информацию можно поднести двояко, так, как это угодно её поставщику. Например, бокс. Хорошо это или плохо? Можно сказать, что, конечно, хорошо. Занятия боксом – это здоровый образ жизни, он укрепляет здоровье, дисциплинирует, а сколько молодёжи, благодаря спортивным секциям удалось отвлечь от улицы, алкоголя, наркотиков!? А как необходимо парню самоутвердиться, чтобы он мог постоять за себя, за свою девушку, за слабого? А в армии как это ему пригодиться? Значит, бокс – это прекрасно! Но с другой стороны, сколько мы знаем случаев, когда боксёры, спортсмены, накачав мышцы, шли в криминал и занимались совсем не благими делами! Или пользуясь своим превосходством, просто самоутверждались за счёт других. Последний случай с боксёром Мирзаевым, одним ударом отправившего в вечный нокаут молодого человека. Таким образом, существует два взгляда, две позиции на такую, казалось бы, известную, устоявшуюся в сознании тему, как бокс.
- Хорошо, когда они уравновешены, а если периодически давать в СМИ только одну точку зрения?
- Не трудно догадаться, что будет информационный перекос, и бокс вскоре окажется под запретом. Таких примеров, когда мнение крикливого меньшинства, получившего поддержу СМИ, побеждало здравый разум, масса. Взять хотя бы сокращение срока службы в армии до 1 года. А ведь истина, как это бывает часто, находится где-то посередине. Занятия спортом нужны и полезны, но они должны уравновешиваться и гармонично сочетаться с духовно-нравственным воспитанием спортсменов, всесторонним развитием их личности, чтобы из них не выросли хладнокровные убийцы.
Манипуляции информацией, любого явления, смена полярности (с позитивной на негативную), трактовка её в свою пользу, дают её поставщику невидимую и недооценённую власть над популяцией, над обществом. Если бы кому то надо было дискредитировать бокс, были бы найдены ещё более веские аргументы. Повторенные многократно, на разные лады, в различных вариантах они стали бы частью жизни потребителей этой информации и убедили бы, что бокс – это вредное явление, которое надо запретить.
Особенность сложной, многосторонней информации в том, что она в большинстве случаев скрыта под красивыми фантиками. А что на самом деле находиться под ворохом разноцветных обёрток, потребителю информации узнать не так просто, да и времени, и желания у него особого нет! Можно сравнить такую информацию с таблеткой с несколькими оболочками. Она оставляет единое целое, но внешние слои лишь подслащивают горькую пилюлю, отвлекают рецепторы, а лечебный эффект будет только от самой таблетки, а не от вкусовых оболочек. О том, что это за лекарство и от чего оно, знает лишь производитель и врач. А пациент, которому прописано лекарство, совершенно не обязан знать состав. Его дело проглотить таблетку и ожидать эффект. Ну а если под эту таблетку замаскировать яд? И если рассчитать дозу яда так, что умирать пациент будет не сразу, а постепенно, то сколько можно будет отправить на то свет больных под видом лечения «эффективными и модными препаратами»?
Так же и с недоброкачественной информацией. Посмотрев, например, программы «Дом-2» или сериала «Школа», благовоспитанный подросток, допустим, не станет на другой же день слепо копировать поведение «героев» этих телепередач. Не станет, может быть, и через неделю, и через месяц, но увиденное непременно запечетлится в памяти. И через год всплывёт на подсознании какой-то негативный эпизод, который просто категорически нельзя (говорю это как врач, специалист) демонстрировать на экране, и человек совершит предосудительный поступок, не отдавая сам себе отчёта, почему он так сделал? И если сегодня не дать общественную оценку таким программам и поступкам, спровоцированными ими, то уже завтра это может стать нормой поведения, моделью для подражания, а может быть и элементом т.н. «новой культуры» для целого поколения! Попробуй потом объясни, что так поступать нельзя, что это просто нехорошо, некрасиво, стыдно, что раньше это было невозможно и т.д. ответ будет примерно один: «Так модно» или: «Так показывали по телевизору».
Информация, как мы уже говорили, неоднородна и её воздействие различно. Одна информация может испортить настроение сразу, но ненадолго, например, когда становится известно, что что-то подорожало. А другую мы проглатываем порой даже с радостью, но последствия выходят нам боком через месяцы и годы. Например, те же вышеперечисленные передачи, к которым, к сожалению, можно отнести многие популярные сериалы и ток-шоу. Возьмите сериал «Счастливы вместе». Его ведь смотрят достаточно много людей, и для кого-то это может быть способ поднять упавшее настроение. Но посмотрите внимательно, критически: какие темы там обсуждаются? О чём шутки? В основном о том, что ниже пояса! Таким образом нам дают понять, где единственный источник радости. А как показан глава семьи, отец? Идиотом, всеобщим посмешищем. И это в то время, когда в России жесточайший кризис семьи, когда авторитет отца, родителей подвергается ревизии, девальвируется. Русские семьи итак терпят бедствие – об этом говорит статистика разводов, подростковой преступности и суицидов. Для молодёжи особенно тех, кто не воспитывался в традициях нормальной семьи, эти «приколы» семейки Букиных станут моделью дальнейшего поведения. Кому же выгодны такие программы и телепередачи?
- Каким образом Вы привязываете эту проблему к национальной безопасности?
Люди, которые стоят у истоков подготовки таких программ, скорее всего, не ошибутся в ожидаемых результатах. А они будут для нас печальны. Мы уже видим и ощущаем их вокруг: падение нравов, снижение морали, стирание границ добра и зла. Это же и есть уничтожение нашей молодёжи через её перепрограммирование, перекодирование: то, что раньше было плохо – теперь хорошо и даже модно! В итоге мы занимаем одно из лидирующих мест в мире по подростковой преступности и суицидам, по абортам, разводам и т.д. Разве это не проблемы национальной безопасности? Что же тогда национальная безопасность, если такая злонамеренная информация направлена на уничтожение народа? Ведь здоровье нации, как не раз заявлял наш Президент – это приоритетный вопрос национальной безопасности. А национальная безопасность зависит от безопасности каждого гражданина, от его осознания опасности, которой он подвергается, неразборчиво потребляя информацию. Когда он это поймёт, то в полном смысле слова, будет агентом и собственной и национальной безопасности.
- Но большинство людей не знают, как беречь своё психическое здоровье? Нас этому не учили.
- Как разобраться, где тухлое мясо, а где – свежее, нам ясно, а вот отличить полезную для нас информацию от вредной, мы часто не готовы. Например, все знают, что алкоголь, табак и наркотики – это плохо, но число людей, которые погибают из-за этого, не уменьшается. Одной из причин является мощная реклама этой продукции и отсутствие просветительской работы на высшем уровне. Задача государства – просветить человека, научить разбираться в информационном потоке, фильтровать съедобное, от несъедобного.
Информационное поле, в котором находиться современный человек, определённо перенасыщено. Человеческий мозг не в состоянии справиться и тем более усвоить всё, что атакует его. А у современных СМИ способ подачи информации становиться всё более агрессивным, иначе и не назовёшь. Из-за этого сами люди становятся более агрессивными, раздражительными, нетерпеливыми, быстрее утомляются; у них нет времени на своих не то что друзей, приятелей, но даже родных – всё это является следствием психологического и информационного поражения нервной системы, её перегрузки и началом заболевания. В итоге человек получает психическую травму. Она может быть незаметна сразу, поскольку информация через зрительные и слуховые органы чувств действует на подсознание и действие её начнётся через какое-то время.
- С чего начались проблемы массированного информационного воздействия на человека?
- Давайте ответ на этот вопрос я начну с неправильного понимания и толкования, что мы называем идеологией. Нам вдолбили что идеология – это плохо, но на самом деле без идеи, как ядра идеологии человек не может жить. Но любая идеология подразумевает разумное мотивированное ограничение противоречащих её концепции понятий, схем и образов, т.е. определённого рода информации. И к этому надо относиться спокойно, ибо любой человек, общество, государство защищает, хранит себя от потенциального вреда. В нашем случае – от негативной, разрушительной для психики информации, от которой наше общество под напором неконтролируемой негатива, просто погибнет, уничтожив само себя.
Примеры в истории имеются – поздний древний Рим, где всем подданным Великой Империи разрешено было молиться своим богам, следовать своим культам, порой весьма антагонистичным и антигуманным. А сам народ в итоге впал в разврат и вседозволенность, когда даже чернь отвыкшая трудиться, требовала хлеба и зрелищ. Сами цезари задавали парадигму такого поведения, многочисленными вакханалиями и сатурналиями, где каждому разрешалось буквально всё, вплоть до объявления себя императором, которому сперва воздавались небывалые почести, а потом зверски убивали. Да и армию того, некогда непобедимого Рима, составляли тогда не свободные граждане, профессиональные воины, а иностранные наёмники и рабы. В итоге Рим, отвергнувший духовные и моральные принципы государственности, выработанные ещё Сократом, Платоном, Аристотелем, которые чётко увязывали этику с законодательством, пал под ударами менее цивилизованных, но сплочённых единой идеей воинственных соседей.
Ну а на примере отечественной истории не будем лезть так глубоко. Возьмём историю наших дней. Коммунисты, разрушив духовную и идеологическую матрицу народа, вывернув у него наизнанку душу (веру в Бога), лишили его защиты от вредного информационного воздействия – вдруг стало можно то, что раньше считалось запретом. Именно тогда, кстати, вполне официально, был заложен курс на отрицание прошлого и его носителей – людей старшего поколения, которых объявил тёмными и невежественными – и описанный Тургеневым конфликт отцов и детей, получил законное развитие. Взамен советским людям был предложен новый коммунистический кодекс морали и этики. Однако осознав химеричность его, власти воздвигли «железный занавес», который некоторое время защищал наш народ от «тлетворного влияния запада», если говорить идеологическими штампами тех лет.
- Это хорошо это или плохо?
- Государство тогда проявляло реальную заботу об информационной и психологической безопасности своих граждан. Люди были заботливо ограничены от доступа «вредной информации» и именно поэтому были по- простому, по-человечески счастливы. Большинство граждан были примерно равны в правах и доходах, сравнивать свою жизнь было особенно не с кем, завидовать было тоже некому. Образцами для подражания были герои: воины, трактористы, комбайнёры, металлурги шахтёры, космонавты. К тому же на головы советских людей не сыпалась негативная информация о катастрофах, кризисах, бесчисленных происшествиях и авариях. Не думайте, что их было меньше. Просто эту информацию дозировали и ограничивали. Т.е. работала внешняя цензура. Да и человеческие страсти, гнездящиеся в сердцах людей, каждого из нас, не подпитывались извне призывами к зависти, ненависти, разврату, пьянству, супружеским изменам, вещевизму, накопительству и прочим негативным для психического здоровья последствиям.
Так бы, может быть, и жили, «другой такой страны не зная», советские люди, да только вот ведь шила в мешке не утаишь. Информация о том, как живут люди на Западе, какой у них уровень жизни, сколько сортов колбас в супермаркетах, какие у них крутые иномарки и классная поп-музыка и т.д. стала проникать из-за кордона. Она и стала производить смущение в умах советских граждан. Что можно было противопоставить всему этому валу заморского ширпотреба? Ядерные ракеты, «Москвич 412», да «Жигулёвское» в розлив, не считая, конечно догматов марксизма о загнивающем капитализме? К тому времени значительное число молодых людей уяснили, что у нас, в СССР изначально всё плохо, а хорошо может быть только «за бугром». Эта предубеждённость, выразившаяся в готовности принимать всё идущее к нам «оттуда», как идеал, как пример для подражания, с распадом Союза и привела к трагическим последствиям. Мы отвергли своё прошлое и настоящее, как плохое, «совковое», захотели быть европейцами и получили в итоге… отравление. Самое настоящее. Информационное. Произошёл «передоз». Мы съели тот запретный плод, есть который было ни в коем случае нельзя. Проблема состояла в том, что советский человек стал получать недозированую информацию, не зная, что с ней делать, как к ней относится.
Потоки новой для нас информации были в основном со знаком минус и оказалось, что у нас нет ни специалистов, ни структур, которые могли бы её отфильтровать, обезвредить, обезопасить. Политаппарат и идеологический отдел ЦК КПСС к тому времени самоликвидировались, «железный занавес» рухнул, цензуры, определяющей, что можно, что нельзя, что нам хорошо, а что плохо не стало (а ведь, с давних пор, не зря есть поговорка, «что русскому здорово, то немцу карачун»), и люди получили сразу очень много свободы, оказались к ней не готовы. И теперь мы имеем то, что имеем: полный букет европейских болячек, расцветших на наших бескрайних просторах буйным цветом: проституцию, наркоманию, педофилию, инцест, разрушение семьи, различные сексуальные извращения и т.д. и т.п.
По моему глубокому убеждению, цензура нужна, но прежде всего это должна быть цензура внутренняя – диктатура совести, а когда нет внутреннего цензора, то некому контролировать сердце, мозги, что туда входит? А входить туда может всё что угодно. В конце концов, даже в самом закрытом государстве невозможно перекрыть все каналы поступления неконтролируемой информации и не подготовленные внутренне к этому люди, станут её жертвой. Всё дело, в конце концов, в свободе человека на готовность получения информации. Никто не в состоянии запретить человеку, даже под страхом смерти тайно желать, например, разврата или ещё какого-нибудь разрушительного по своим последствиям действа.
- Ну а что же наши соседи – мусульмане? На них ведь тоже оказывает воздействие информация, но они демонстрируют большую стрессоустойчивость.
- Верно. Они, так же как и мы, пройдя тем же историческим путём, подвергаясь тому ж информационному воздействию и прессу, сумели в большей степени сохранить волю к жизни. У них нет таких проблем с наркоманией, алкоголем, суицидами. У них гораздо меньше разводов, более многочисленные семьи. За счёт чего им удаётся выстоять, сохраниться? Ясно, что за счёт верности своим корням, традициям, вере, самоидентификации. Благодаря этим качествам им удаётся преодолеть порог критического восприятия действительности, отсеивать вредную информацию.
Этими проблемами должно заняться государство: взять на себя воспитательную функцию, ведь ныне критерии истины нет. Каждый совершеннолетний гражданин вправе поступать так, как ему заблагорассудиться, лишь бы не нарушать законы. Но в законах невозможно прописать все правила и модели поведения на все случаи жизни. Определённый оптимизм вселяет, что накануне выборов, в программе В.В.Путина сказано: «Мы будем активно защищать основы нравственности в средствах массовой информации и в интернет-сфере. Современные технологии должны помогать нашим гражданам быть в курсе событий, общаться, учиться и работать. Мы будем бороться с попыткой использовать информационное пространство для пропаганды жестокости, национализма, порнографии, наркомании, курения и пьянства. Мы не позволим низкопробным продуктам массовой культуры калечить нравственное и психическое здоровье наших детей и будем поддерживать создание и продвижение качественных отечественных программ и передач».
- Сказано хорошо. Но благих пожеланий в последнее время мы слышали немало. Что же нужно сделать реально, чтобы защитить народ от информационного отравления?
- Нынешнее время очень напоминает недолгий бесславный период демократического правления в Российской истории, который длился с февраля по октябрь 1917 года, кода наша страна была самым свободным государством мира, когда можно было создавать какие угодно партии и общественные движения и делать всё, что пожелаешь. И закончился этот период, как мы помним, большой кровью и тоталитарным режимом всеобщего подавления свободомыслия – обратной крайностью информационного воздействия.
Народу нужна «прививка». Такая, какая была привита нашим предкам, начиная с князя Владимира Святославовича и которая помогала ему, переболев всеми «болячками», не только выжить, но и подняться. Что это за прививка? Врожденная способность отличать хорошее от плохого, доброе от злого. Делать эту «прививку» должны родители, школа, армия, общественные организации. До 1917 года этой «прививкой» была православная вера наших верующих предков, воздействовавшая непосредственно на совесть и душу людей. После октября 1917 ею стал коммунизм. Как показала практика он не смог стать адекватной заменой православию.
- Что нужно делать?
- Мы упустили процессы контроля за информацией, как и многое другое в лихие 90-е, тогда, допустим, было не до этого, не было полного понимания, что происходит, не было, наконец, денег. Сейчас другое время и государству необходимо вернуть утраченные позиции в сфере контроля за своим информационным пространством, что равносильно, как мы уже говорили, национальной безопасности. У нас должны быть механизмы самозащиты. И лучше всего, это всё же профилактика, а не лечение. Рубль, вложенный в профилактику, окупиться раньше, чем вложенный в непосредственное лечение болезни. Не вся Россия ещё больна, не все позиции ещё потеряны.
Но самое главное, не потерять молодёжь. Молодой человек должен научиться разбираться в основных человеческих ценностях, в т.ч. семейных и его должен кто-то этому научить. Кто у нас главный учитель и воспитатель? Чаще всего это не семья и не школа, а Его величество - Информационное пространство, где главенствуют ТВ и интернет. Что же можно и должно им противопоставить? Укрепление семьи, возвращение школе её воспитательных позиций и, конечно, всенародное просвещение с целью профилактики своего психического здоровья. Как врач психиатр вижу три стадии решения этой проблемы:
Первая: увидеть её и попытаться предотвратить заболевание, защитить себя от негативного воздействия информацией, заняться профилактикой здоровья, психической гимнастикой. Чтобы духовно не пострадать, не отравиться, надо иметь в сердце свой фильтр, барьер для проникновения негативной информации. Таким естественным барьером является наша совесть. Ничто лучше её не подскажет нам, что данную информацию, передачу, слушать и смотреть, а значит пускать её к себе в сердце не надо. Что такое совесть, её голос в нас, вопрос уже не науки и даже не медицины, а скорее веры и Церкви. И её опыт может быть весьма полезен. Человек должен уделять время культивированию совести, её совершенствованию, своему внутреннему, духовному миру – это, пожалуй, наиболее естественный путь обезопасить себя. Душа, духовный мир, совесть – непременно присутствуют в каждом человеке, и чем раньше он это поймёт и задумается над этим, тем вероятнее возможность предотвратить тяжёлые последствия негативной информации. Если совесть молчит или человек не хочет внимать её голосу, то тогда должно государство сказать своё слово и вести активную пропаганду нормального образа жизни и традиционных ценностей.
Вторая: если нас всё-таки накрыло информационной волной и мы попали под воздействие негатива, заработали стресс, что делать, к кому нам в этом случае обратиться? Если на западе развит институт психотерапевтической помощи, то у нас в России мы чаще «лечимся» на кухнях, делимся с друзьями, родственниками, людьми, которые могут нам помочь, выслушав нас. Чаще всего люди ошибаются, когда думают, что они могут сами справиться со своей проблемой, «как-нибудь выкарабкаться». Такие попытки обычно заканчиваются плачевно – инвалидизацией, больничной койкой или смертью. К сожалению, в нашей стране нет того уровня культуры, чтобы граждане обращались со своим проблемами к специалистам: психологам, психотерапевтам или к священникам. Люди недооценивают их, забывая, что никакой друг не заменит специалиста, которого учили приёмам вывода людей из стрессов. А это, поверьте, особая наука – уметь понять, выслушать. Этим искусством обладают совсем немногие.
Если разобраться в чём состоит феномен этого простого способа – получиться следующее: информация, которая проникла в человека через органы чувств, находиться в нём, живёт в нём, переполняет его. И по всем законам охранения энергии, а информация, слово – это энергия, она никуда не исчезла и продолжает жить в человеке. А когда он не в состоянии её переварить, усвоить, информация начинает переполнять его, она давит на сердце, печень, мозги, другие органы, оказывает на них негативное влияние. Если ей не дать выхода, она способна по-настоящему разрушить, убить человека. Поэтому так необходимо очистить душу, дать выброс этой отрицательной энергии. Но обмен информацией возможен только между двумя людьми, один из которых готов добровольно её принять и не каждый человек способен к этому! А найти его непросто. Их готовят специально. Это психологи, психотерапевты. Они призваны оказать первую помощь человеку в стрессовой ситуации, как это бывает в случае поражения током или с утопленником: искусственное дыхание, запуск сердца через массаж – эти меры в первые минуты очень эффективны и могут спасти жизнь.
Есть ещё, конечно, и друзья, родные, но самый верный друг не всегда правильно понимает, что от него требуется, вступит в спор или станет убеждать вас в чём-то, ведь у него есть своё видение решение вашей проблемы или просто нет времени выслушать вас. Доктор же, как специалист отдаёт себе отчёт, зачем вы к нему обратились и готов профессионально, т.е. с максимальной пользой выслушать вас, чтобы помочь в первую очередь вытянуть из вас эту негативную информацию, разгрузиться, и попытаться вместе найти выход. Поэтому в посещении людьми психиатров я вижу определённый выход из сложившейся в стране ситуации. Для этого с одной стороны должна быть целая сеть доступных всем клиник, а с другой - люди сами должны не бояться идти к психотерапевтам, которых следует воспринимать, как своих помощников и союзников. Бывает, что после первой же встречи-беседы пациент чувствует большое облегчение, прилив сил, появляется уверенность в себя, человек начинает видеть свет в конце тоннеля. Нет проблем неразрешимых, есть проблемы невысказанные и невыслушанные.
К тому же специалист в отличии друга-приятеля не просто выслушает человека, но изучив его натуру, тип его многосторонней личности, пропишет ему не только лекарства, но и своего рода «информационную диету»: от каких источников информации ему стоит воздерживаться, с кем ограничить круг общения и т.д. Он поможет решить ему не локальную проблему, возникшую сегодня, а задаст вектор направление работы над собой, чтобы избежать таких срывов в дальнейшем, делает запас его здоровья, запас прочности больше. А о том, как более грамотно и эффективно использовать помощь специалиста, как вести себя на приёме, мы поговорим в следующий раз.
У меня есть надежда, что важность поднятой проблемы уже находит своё понимание пока в отдельных государственных структурах. Как сотрудник правоохранительной системы, я вижу позитивные сдвиги, например, в МВД. Это, конечно, прежде всего, связано с повышением статуса полицейского, формированием его нового облика, увеличением денежного довольствия, большей социальной защищённости. Министр внутренних дел генерал армии Р.Г. Нургалиев, не раз публично говорил о необходимости принятия мер для психологической защиты сотрудников, моральном облике и психического здоровье сотрудников, выражал беспокойство о состоянии информационной безопасности. Люди это, на мой взгляд, почувствовали, подтянулись, начали дорожить своим местом, званием российского полицейского. А это самое главное.
Евгений Жовнерчук
Роман Илющенко
Мы в сети
